Бегство из сумерек: Черный коридор. Кроваво-красна - Страница 12

— Брось это все сейчас. — Райан потер брови. — У нас еще уйма времени правильно определить цену до Рождества, когда мы попробуем выставить несколько штук, посмотрим, как они пойдут, и выпустим к весне большую партию для следующего Рождества.

— Согласен, — кивнул Пауэлл.

— А теперь, — сказал Райан, — я хочу, чтобы ты сделал для меня пару вещей. Первое — свяжись с фабрикой и скажи Эймсу, чтобы использовал брошку марки IV для Королевы кукол. Второе — позвони Дэвису и сообщи ему, что мы прекращаем все поставки, пока он не заплатит.

— Он и август не протянет, если мы это сделаем, — возразил Пауэлл. — Если мы прекратим поставки, ему придется закрываться, шеф. Мы получим только часть того, что он нам должен!

— Мне наплевать, — отмахнулся Райан — Я не позволю Дэвису удрать с товаром еще на десять тысяч фунтов, с тем чтобы он заплатил нам потом, если нам повезет. На таких условиях я бизнес вести не буду. Это окончательно.

— Ну ладно, — пожал плечами Пауэлл. — Это вполне разумно.

— Я думаю.

Райан выключил связь.

Он запустил руку в стол и вытащил флакончик с зелеными таблетками, налил в стакан воды из старомодного графина, стоящего на всегда безупречно чистом столе и, проглотив таблетки, поставил стакан. Затем принял обычную позу, слегка подав голову вперед и заложив руки за спину. Ему нужно было принять решение.

Пауэлл был хорошим управляющим.

Иногда чуть-чуть небрежным. Забывчивым. Но в целом эффективным. Он не был сварливым, как честолюбивый Копрой, или надменным, как его последний управляющий, Эверс.

То, что Райан ошибочно принял сначала за скромность, уважение к уединению другого человека, у Эверса переходило все разумные границы.

Когда управляющий отказывается разговаривать по внутренней связи с исполнительным директором фирмы, упрямо выключая ее, — бизнес становится невозможным.

Райан, конечно, мог бы уважать его чувства, сочувствовать им, если уж на то пошло, как и любой воспитанный человек. Но факты есть факты: нельзя заниматься бизнесом, не разговаривая с другими людьми. Пусть они тебе не знакомы, пусть не очень приятны, по если ты не можешь вести короткий разговор по селектору, то ты бесполезен для фирмы.

Райану самому не всегда приятно общаться со многими из своих ключевых работников, но если надо либо смириться, либо разориться, он выбирает первое.

Пауэлл определенно был хорошим управляющим — умным и изобретательным.

Однако, подумал Райан, я почти ненавижу этого инфантильного беби. Это щенячье выражение лица — вот-вот подпрыгнет и оближет тебе физиономию. Тошно становится, как представишь. В нем и намека не было хоть на какую-то осторожность, или элементарную сдержанность…

Конечно, если посмотреть в лицо фактам, все это оттого, что Пауэлл — валлиец. Открытый и дружелюбный, когда разговаривает с тобой, а за твоей спиной защищает только интересы клана.

Кстати, валлийские банды были самые опасные в городе. Райан пожалел, что еще не купил себе автомат и не научил жену и старшего сына пользоваться им.

Райан вспомнил, что старый Сондерс из «Веселого голоса» недавно здорово озадачил его своими рассуждениями насчет Пауэлла.

— Было бы лучше, — сказал он, — если бы этот твой управляющий, Пауэлл, сменил фамилию. Ты не станешь отрицать, что она звучит по-валлийски, а с этими валлийскими националистами недавно, была куча хлопот. Достаточно одного только намека со стороны твоих конкурентов — скажем, компании «Лунный свет» — через своего представителя по связям с общественностью, и тебя заклеймят в печати как нанимателя валлийских рабочих. А уж это вряд ли пойдет на пользу торговле. Как раз в тот критический момент, когда они выбирают между одним из твоих товаров и товаром другой фирмы — они вспомнят. И просто не купят игрушку от Райана. Улавливаешь, к чему я клоню? Одно твое слово старине Пауэллу, и он сменит фамилию на «Смит».

Райан изобразил на лице улыбку и попрощался. Он выключил связь и погрузился в неприятные размышления.

Во-первых, понятно, что Пауэлл сначала придет в замешательство, а потом, естественно, заупрямится.

Во-вторых, хуже того, Сондерс ни секунды не думал, что Пауэлл валлиец. Он только считал, что у того неподходящая фамилия.

Райан понимал, что находится в серьезной опасности. В то время, как его конкуренты отказывались брать работников с подозрительными фамилиями, каким бы безупречным ни было их происхождение, у Райана работал настоящий, живой валлиец, который запросто мог оказаться националистом, работающим на «Валлийское дело». Чертовски нелепо. Как он мог быть таким беспечным? Почему бы не подумать об этом раньше?..

Он нахмурился: как глупо. Пауэлл слишком поглощен своей работой, чтобы интересоваться политикой. Он был бы последним, кого можно было бы заподозрить в чем-либо подобном.

И все же в этом кое-что есть. Националисты последнее время причиняли массу хлопот, и, с убийством короля, дела на самом деле пошли плохо. Валлийские националисты заявили, что это их рук дело. Правда, и другие группы экстремистов выдали такие же заявления.

Во всяком случае, Пауэлл представляет собой затруднение. Тут нет вопроса. Однако не может же он уволить человека только по подозрению.

Лицо Райана покраснело, а толстые пальцы сильнее переплелись за спиной.

Я тут здорово влип, подумал он, пощипывая себя за нос. Затем вызвал управляющего по кадрам.

Фредерик Мастерсон сидел за столом, трудясь над каким-то графиком. Высокий, худой и бледный Мастерсон был полной противоположностью коренастому и румяному Райану. Когда в его кабинете прозвучал звонок, Фредерик испуганно выронил карандаш из руки и посмотрел на экран. При виде Райана на его губах появилась слабая улыбка.